Клуб любителей исторической прозы ⇐ Общелитературный раздел
-
Автор темыsantehlit
- Всего сообщений: 1398
- Зарегистрирован: 07.03.2018
- Образование: высшее техническое
Re: Клуб любителей исторической прозы
- Арка Небес – город ученых и мастеров, город студентов, если хочешь. Когда изучающий науки и мастерство достигает пределов их совершенства, он уходит с плато волхвовать среди смертных людей, сея в умы разумное, доброе, вечное, - закончил свой долгий рассказ Велизарий.
- Зачем ты мне все это рассказываешь? Ты для этого и пришел сюда?
- Не совсем..., - Верховный Волхв внимательно посмотрел мне в глаза. – Я прошу тебя остаться на плато и поделиться с нами своими знаниями. Я уверен – Небеса послали тебя: ты нужен нам.
- Это я уже понял, и вот мой ответ – я остаюсь и поделюсь тем, что знаю. Что еще?
- Очень важная вещь! – торжественно сказал Велизарий. – Ты не сможешь достичь исцеления, если лжешь или задумал недобрые действия.
- Что я могу задумать недоброе? – недоуменно взглянул на волхва. На мгновение показалось, что у моего собеседника не все в порядке с головой. Да оно и понятно – в такие-то годы! У его ровесников кости давно истлели.
- Ты же проник в наш мир за богатством, - в свою очередь удивился Велизарий.
Губы мои задрожали готовые бросить в лицо Верховного Волхва горькие и оскорбительные слова. Сдержался.
- Я был честен с тобой, а ты упрекаешь! Издеваешься?
- Угомонись, путешественник, - голос Велизария звучал ровно и ласково. – Сейчас мы рождаем истину.
Застыв языческим идолом, смотрел на него, как на умалишенного. И при этом понимание того, что он говорит правду, постепенно наполняло мой разум, пугая и радуя.
- Не понимаю, о чем ты говоришь. У меня ушиблена спина, и я почти не могу ходить. Жду от тебя помощи, а ты ходишь вокруг да около, меня пытаешься обвинить.
- Я знаю, о чем говорю, Анатолий, - в тон ответил Верховный Волхв. – И я сделал все, чтобы предупредить тебя. Я открою тебе могущественные Силы Плато и Гор. Но у меня есть сомнения – не возобладает ли в тебе желание использовать эти Силы в собственных целях? Спроси себя – ибо решать тебе.
- Мммм! – застонав, я закрыл лицо руками. Горе и радость в таких количествах – я никогда не готовил себя к этому, потому что никогда не представлял, что такое вообще возможно в жизни, а не в какой-нибудь сказке Волкова.
- Не знаю, Анатолий, за что и почему тебе в твоей жизни выпали такие испытания. Но ты человек не совсем обычный, и, видимо, Судьбе так угодно было, чтобы именно ты оказался здесь и сейчас. Для меня это самый весомый фактор в пользу того, чтобы верить тебе. Ты себе веришь?
- Мой господин! Дорогой! – с горной тропинки послышались голоса Власты и колдуна, а потом звуки шагов и шорох осыпающегося щебня. Они спускались с горы.
Мы с Велизарием вздрогнули одновременно. Разговор прекратили и только молча смотрели друг на друга, точно зная, что каждый хочет сказать другому.
- Где он?
- Вот здесь оставался, когда мы вверх пошли.
- Куда же запропастился?
- Анато-олий!
Волхв поднялся и прочь пошел.
- Мы увидимся? – я в отчаянии. – Ты придешь? завтра? когда?
- Я помогу тебе излечиться, - говоря это, Велизарий уходил все дальше вокруг горы, оставляя меня одного с моими бедами и сомнениями. С информацией, от которой сердце готово выпрыгнуть из груди от радости, а душа уходила в пятки от страха. Одного, наедине с выбором.
- Зачем ты мне все это рассказываешь? Ты для этого и пришел сюда?
- Не совсем..., - Верховный Волхв внимательно посмотрел мне в глаза. – Я прошу тебя остаться на плато и поделиться с нами своими знаниями. Я уверен – Небеса послали тебя: ты нужен нам.
- Это я уже понял, и вот мой ответ – я остаюсь и поделюсь тем, что знаю. Что еще?
- Очень важная вещь! – торжественно сказал Велизарий. – Ты не сможешь достичь исцеления, если лжешь или задумал недобрые действия.
- Что я могу задумать недоброе? – недоуменно взглянул на волхва. На мгновение показалось, что у моего собеседника не все в порядке с головой. Да оно и понятно – в такие-то годы! У его ровесников кости давно истлели.
- Ты же проник в наш мир за богатством, - в свою очередь удивился Велизарий.
Губы мои задрожали готовые бросить в лицо Верховного Волхва горькие и оскорбительные слова. Сдержался.
- Я был честен с тобой, а ты упрекаешь! Издеваешься?
- Угомонись, путешественник, - голос Велизария звучал ровно и ласково. – Сейчас мы рождаем истину.
Застыв языческим идолом, смотрел на него, как на умалишенного. И при этом понимание того, что он говорит правду, постепенно наполняло мой разум, пугая и радуя.
- Не понимаю, о чем ты говоришь. У меня ушиблена спина, и я почти не могу ходить. Жду от тебя помощи, а ты ходишь вокруг да около, меня пытаешься обвинить.
- Я знаю, о чем говорю, Анатолий, - в тон ответил Верховный Волхв. – И я сделал все, чтобы предупредить тебя. Я открою тебе могущественные Силы Плато и Гор. Но у меня есть сомнения – не возобладает ли в тебе желание использовать эти Силы в собственных целях? Спроси себя – ибо решать тебе.
- Мммм! – застонав, я закрыл лицо руками. Горе и радость в таких количествах – я никогда не готовил себя к этому, потому что никогда не представлял, что такое вообще возможно в жизни, а не в какой-нибудь сказке Волкова.
- Не знаю, Анатолий, за что и почему тебе в твоей жизни выпали такие испытания. Но ты человек не совсем обычный, и, видимо, Судьбе так угодно было, чтобы именно ты оказался здесь и сейчас. Для меня это самый весомый фактор в пользу того, чтобы верить тебе. Ты себе веришь?
- Мой господин! Дорогой! – с горной тропинки послышались голоса Власты и колдуна, а потом звуки шагов и шорох осыпающегося щебня. Они спускались с горы.
Мы с Велизарием вздрогнули одновременно. Разговор прекратили и только молча смотрели друг на друга, точно зная, что каждый хочет сказать другому.
- Где он?
- Вот здесь оставался, когда мы вверх пошли.
- Куда же запропастился?
- Анато-олий!
Волхв поднялся и прочь пошел.
- Мы увидимся? – я в отчаянии. – Ты придешь? завтра? когда?
- Я помогу тебе излечиться, - говоря это, Велизарий уходил все дальше вокруг горы, оставляя меня одного с моими бедами и сомнениями. С информацией, от которой сердце готово выпрыгнуть из груди от радости, а душа уходила в пятки от страха. Одного, наедине с выбором.
-
Автор темыsantehlit
- Всего сообщений: 1398
- Зарегистрирован: 07.03.2018
- Образование: высшее техническое
Re: Клуб любителей исторической прозы
Когда на тропинке, спиралью спускающейся с горы, показались мои спутники, Верховный Волхв еще не пропал из поля зрения. Его высокую фигуру, облаченную в хламиду, и они заметили. Если бы не его величественный, несмотря на худобу и сутулость, вид, можно было подумать, что волхв убегает от чего-то – так быстро он шел.
Дабы избежать ненужных вопросов, глубоко вздохнул горячий воздух плато, поднялся на костыли и заковылял к плоту на реке.
Ночью поднялся жуткий ураганный ветер. Все ждали ливня.
Было раннее утро, когда никем не замеченный покинул плот и отправился к месту последней встрече с Велизарием. Светало, и это было нормально – впотьмах я б не решился отправиться в путь. Дошел, присел, огляделся.
Одиночество и ветер, гудящий в вершине горы, будили воспоминания о том, как все началось. Как бежал студеным январским днем из Челябинска, пытаясь скрыться от несчастной любви и прочих всяких неприятностей! И вот теперь – что имею? Скрылся, называется. Ха!
Но с другой стороны, я отправился сюда за сокровищами, а стою сейчас на пороге величайшей Тайны всех времен и народов. Я могу стать бессмертным. Могу стать отцом земной цивилизации – ну, или ее катализатором. Раньше мне такое и в голову бы не пришло. А вот теперь имею! Может быть, потому, что я сам изменился с течением времени. Все люди меняются, а под воздействием таких обстоятельств, что свалились на меня за последнее время, это не мудрено – поменяться.
Теперь ответь, поменянный мой, готов ты служить Делу, а не себе, на все сто?
Я думаю – да! Властью меня не смутить, деньгами не соблазнить, лестью не окрутить, славою не затмить….
Вдруг ясно очень, будто в кино, увидел знакомую улицу в шахтерском поселке. Тот самый дом. Тот самый подъезд. Та самая дверь! Там сын меня ждет! Нет, дело не в нем – малышу нужен отец, а не его заслуги и привилегии…. Воспоминания нахлынули, как ливень, которого ждали всю ночь. Нежность и боль вкатили в сердце огромную дозу прошлой любви – оно застучало в забытом ритме. Лялька! – вот демон моей души: ради нее я готов совершить преступление. Ради нее готов был послать к чертовой матери весь переполненный дерьмом мир двадцатого века. А этот?
Запах травы усиленный испарением росы и растущая вместе с жарой тревога – все это вместе стало, наконец, достаточно невыносимым, чтобы понять: я не готов остаться здесь навсегда. И не желаю врать тому, кто будет смотреть на меня, чего-то ждать, требовать, надеяться. Не хочется вновь пускаться в унизительные и глупые объяснения о том, что мне нечего терять в породившем меня двадцатом веке. Объяснения, которыми сам себя стараюсь убедить, а не Велизария.
Мне и раньше случалось выбирать, от чего-то отказываясь. Но тогда это не шло ни в какое сравнение с нынешним выбором. И нельзя ошибиться – вот что напряжно.
Задумался и о таком – а нельзя ли соврать? Вдруг это стало актуальным. Ну, допустим – обрету я здоровье и бессмертие, научу аборигенов всему, что разумею, наверняка стану тутошним авторитетом. А потом найду дорогу назад и брошусь к ее ногам – дорогая! хочешь, подарю тебе сказочный мир, в котором ты будешь королевой, вечно красивой и молодой? С одной стороны – благородная цель служения Любви; с другой – мазепа какая-то. А еще – не окажется ли моя дорогая с аппетитом старухи пушкинской, что жила у синего моря? Глупо, но почему-то вспомнились ее материнские амбиции у детской кроватки – мой сын будет учиться в МГУ!
Тут до меня дошло, наконец, что в ней было не так в наши последние встречи. Она сама! Исчезла та детская вера в любовь и чудо, которая всегда восхищала меня – главным образом потому, что роднила нас. Теперь же новая Лялька была гораздо дальше от меня, чем та, которую полюбил. Та была искреннее….
Что такое? Ах да, я отвлекся – слишком долгая пауза от размышлений над вопросом: готов ли я познать великую тайну Арки Небес? Откуда сомнения? Да дело все в том, что любой наш шаг, любое слово, любое движение ведут к определенным последствиям – и только к таким. Каждый шаг…. А этот уж точно!
Дабы избежать ненужных вопросов, глубоко вздохнул горячий воздух плато, поднялся на костыли и заковылял к плоту на реке.
Ночью поднялся жуткий ураганный ветер. Все ждали ливня.
Было раннее утро, когда никем не замеченный покинул плот и отправился к месту последней встрече с Велизарием. Светало, и это было нормально – впотьмах я б не решился отправиться в путь. Дошел, присел, огляделся.
Одиночество и ветер, гудящий в вершине горы, будили воспоминания о том, как все началось. Как бежал студеным январским днем из Челябинска, пытаясь скрыться от несчастной любви и прочих всяких неприятностей! И вот теперь – что имею? Скрылся, называется. Ха!
Но с другой стороны, я отправился сюда за сокровищами, а стою сейчас на пороге величайшей Тайны всех времен и народов. Я могу стать бессмертным. Могу стать отцом земной цивилизации – ну, или ее катализатором. Раньше мне такое и в голову бы не пришло. А вот теперь имею! Может быть, потому, что я сам изменился с течением времени. Все люди меняются, а под воздействием таких обстоятельств, что свалились на меня за последнее время, это не мудрено – поменяться.
Теперь ответь, поменянный мой, готов ты служить Делу, а не себе, на все сто?
Я думаю – да! Властью меня не смутить, деньгами не соблазнить, лестью не окрутить, славою не затмить….
Вдруг ясно очень, будто в кино, увидел знакомую улицу в шахтерском поселке. Тот самый дом. Тот самый подъезд. Та самая дверь! Там сын меня ждет! Нет, дело не в нем – малышу нужен отец, а не его заслуги и привилегии…. Воспоминания нахлынули, как ливень, которого ждали всю ночь. Нежность и боль вкатили в сердце огромную дозу прошлой любви – оно застучало в забытом ритме. Лялька! – вот демон моей души: ради нее я готов совершить преступление. Ради нее готов был послать к чертовой матери весь переполненный дерьмом мир двадцатого века. А этот?
Запах травы усиленный испарением росы и растущая вместе с жарой тревога – все это вместе стало, наконец, достаточно невыносимым, чтобы понять: я не готов остаться здесь навсегда. И не желаю врать тому, кто будет смотреть на меня, чего-то ждать, требовать, надеяться. Не хочется вновь пускаться в унизительные и глупые объяснения о том, что мне нечего терять в породившем меня двадцатом веке. Объяснения, которыми сам себя стараюсь убедить, а не Велизария.
Мне и раньше случалось выбирать, от чего-то отказываясь. Но тогда это не шло ни в какое сравнение с нынешним выбором. И нельзя ошибиться – вот что напряжно.
Задумался и о таком – а нельзя ли соврать? Вдруг это стало актуальным. Ну, допустим – обрету я здоровье и бессмертие, научу аборигенов всему, что разумею, наверняка стану тутошним авторитетом. А потом найду дорогу назад и брошусь к ее ногам – дорогая! хочешь, подарю тебе сказочный мир, в котором ты будешь королевой, вечно красивой и молодой? С одной стороны – благородная цель служения Любви; с другой – мазепа какая-то. А еще – не окажется ли моя дорогая с аппетитом старухи пушкинской, что жила у синего моря? Глупо, но почему-то вспомнились ее материнские амбиции у детской кроватки – мой сын будет учиться в МГУ!
Тут до меня дошло, наконец, что в ней было не так в наши последние встречи. Она сама! Исчезла та детская вера в любовь и чудо, которая всегда восхищала меня – главным образом потому, что роднила нас. Теперь же новая Лялька была гораздо дальше от меня, чем та, которую полюбил. Та была искреннее….
Что такое? Ах да, я отвлекся – слишком долгая пауза от размышлений над вопросом: готов ли я познать великую тайну Арки Небес? Откуда сомнения? Да дело все в том, что любой наш шаг, любое слово, любое движение ведут к определенным последствиям – и только к таким. Каждый шаг…. А этот уж точно!
-
Автор темыsantehlit
- Всего сообщений: 1398
- Зарегистрирован: 07.03.2018
- Образование: высшее техническое
Re: Клуб любителей исторической прозы
Все наши шаги ведут к определенным последствиям.
Я принял решение. Странно, что от одной только мысли этой сердце вдруг забилось быстрее и сильно захотелось курить. Даже дышу не так, как минуту назад.
Где Велизарий? Я готов обстоятельно и торжественно с ним объясниться, и уверен – будет так, как я скажу. Именно так – что ни скажу: ведь я хозяин своему слову.
Горячая испарина поднимается с земли, и ветер гудит под небесами.
Кстати ли вспомнились ласки купчихи?
Она, право, ведьма. Целует мне тунику ниже пояса так почтительно и нежно, словно активистка припала к пионерскому знамени. И после каждого прикосновения поднимает голову, чтобы заглянуть в лицо. О, эти взгляды снизу вверх! Такие неуверенные и беззащитные, хотя возможно, и даже, скорее всего, она просто изучает мою реакцию. Мой взгляд сверху вниз – снисходительный и покровительственный. Хотя на самом деле вполне может быть растерянным и даже смущенным – ведь я стою, опершись на костыли….
Пока женщина будет опускаться на колени перед мужчиной, чтобы подарить ему блаженство, будет кружиться наша планета, какой бы век на ней не царил, будут мужчины рабами женщин – так было, есть и будет всегда!
Я тихонечко застонал, стиснув зубы – спина давно уже не болела так сильно. Это был редкий для плато день ураганного ветра – деревья качались и гнулись, по кустам гуляли волны, травы совсем приникли к земле, со скалистой вершины сыпался щебень, пыль облаком поднималась вверх, омрачая солнце. Все это с непривычки бросалось в глаза – особенно неоцененная красота серого цвета горной породы, все оттенки которого были представлены сейчас в наилучших своих сочетаниях. Но страха не было - привыкаю.
Могу ли я остаться здесь навсегда и счастливым быть?
Да, если правильно сумею оценить свой возраст. Никаких нет сомнений, что счастье старости – это покой. Но не в юности же! Счастье юности – это тревога. Тревожность, состояние постоянного предчувствия чего-то – как будто вот-вот должно случиться, произойти нечто настолько волшебное и страшное, необыкновенное и неотвратимое, что разом перевернет твое существование и наконец-то превратит его в Жизнь. Ожидание жизни и есть счастье юности. Тревожность, предчувствия – все это есть, только они отравляют жизнь, а не делают ее прекрасной. Вывод напрашивается сам собой – вы, батенька, в зрелом возрасте, для которого счастье есть созидание!
А сегодня плато пахло молодостью – ветер носил по нему запах тревоги.
Я огляделся – предо мною долина, по краям горы, реки не видно и горизонта. Вой ветра в вершинах гипнотизировал, нагнетая внутреннюю напряженность. Его порывы трепали мне волосы, бросая пряди в глаза. Ой, что-то будет – не к добру так стихия-то разгулялась! Чтобы успокоиться, остановился на мысли, что решение непростого вопроса – как поступить? – требует как раз такой аранжировки: чтобы мело и выло, чтобы пыль столбом. Назову этот камень под пятой точкой – Местом Выбора.
- Мне кажется, тебя что-то тянет к этому камню, - голос Власты за спиной.
От неожиданности вздрогнул и оглянулся. С некоторых пор неразлучная парочка – колдун и прекрасная купчиха моя. Подошла, тронула за плечо:
- Пора возвращаться: здесь никого нет, а путь обратный – неблизкий.
Невидящими глазами смотрел на нее, сквозь нее, не говоря ни слова.
- Пошли! Ну, пошли же! – пыталась поднять меня на ноги Власта.
Колдун подошел:
- Никого и не надо – я знаю, как излечить твою спину. Только подняться на вершину горы, пройти по спирали и попросить – Животворящая Сила поможет тебе.
- Но не в такую ветрину! – воспротивилась Власта.
А я поднялся на костыли, готовый следовать за колдуном.
- Милый, не надо! – пыталась удержать меня Власта. – Денек подождем – ветер стихнет, и я тебе сама помогу подняться на гору.
Я принял решение. Странно, что от одной только мысли этой сердце вдруг забилось быстрее и сильно захотелось курить. Даже дышу не так, как минуту назад.
Где Велизарий? Я готов обстоятельно и торжественно с ним объясниться, и уверен – будет так, как я скажу. Именно так – что ни скажу: ведь я хозяин своему слову.
Горячая испарина поднимается с земли, и ветер гудит под небесами.
Кстати ли вспомнились ласки купчихи?
Она, право, ведьма. Целует мне тунику ниже пояса так почтительно и нежно, словно активистка припала к пионерскому знамени. И после каждого прикосновения поднимает голову, чтобы заглянуть в лицо. О, эти взгляды снизу вверх! Такие неуверенные и беззащитные, хотя возможно, и даже, скорее всего, она просто изучает мою реакцию. Мой взгляд сверху вниз – снисходительный и покровительственный. Хотя на самом деле вполне может быть растерянным и даже смущенным – ведь я стою, опершись на костыли….
Пока женщина будет опускаться на колени перед мужчиной, чтобы подарить ему блаженство, будет кружиться наша планета, какой бы век на ней не царил, будут мужчины рабами женщин – так было, есть и будет всегда!
Я тихонечко застонал, стиснув зубы – спина давно уже не болела так сильно. Это был редкий для плато день ураганного ветра – деревья качались и гнулись, по кустам гуляли волны, травы совсем приникли к земле, со скалистой вершины сыпался щебень, пыль облаком поднималась вверх, омрачая солнце. Все это с непривычки бросалось в глаза – особенно неоцененная красота серого цвета горной породы, все оттенки которого были представлены сейчас в наилучших своих сочетаниях. Но страха не было - привыкаю.
Могу ли я остаться здесь навсегда и счастливым быть?
Да, если правильно сумею оценить свой возраст. Никаких нет сомнений, что счастье старости – это покой. Но не в юности же! Счастье юности – это тревога. Тревожность, состояние постоянного предчувствия чего-то – как будто вот-вот должно случиться, произойти нечто настолько волшебное и страшное, необыкновенное и неотвратимое, что разом перевернет твое существование и наконец-то превратит его в Жизнь. Ожидание жизни и есть счастье юности. Тревожность, предчувствия – все это есть, только они отравляют жизнь, а не делают ее прекрасной. Вывод напрашивается сам собой – вы, батенька, в зрелом возрасте, для которого счастье есть созидание!
А сегодня плато пахло молодостью – ветер носил по нему запах тревоги.
Я огляделся – предо мною долина, по краям горы, реки не видно и горизонта. Вой ветра в вершинах гипнотизировал, нагнетая внутреннюю напряженность. Его порывы трепали мне волосы, бросая пряди в глаза. Ой, что-то будет – не к добру так стихия-то разгулялась! Чтобы успокоиться, остановился на мысли, что решение непростого вопроса – как поступить? – требует как раз такой аранжировки: чтобы мело и выло, чтобы пыль столбом. Назову этот камень под пятой точкой – Местом Выбора.
- Мне кажется, тебя что-то тянет к этому камню, - голос Власты за спиной.
От неожиданности вздрогнул и оглянулся. С некоторых пор неразлучная парочка – колдун и прекрасная купчиха моя. Подошла, тронула за плечо:
- Пора возвращаться: здесь никого нет, а путь обратный – неблизкий.
Невидящими глазами смотрел на нее, сквозь нее, не говоря ни слова.
- Пошли! Ну, пошли же! – пыталась поднять меня на ноги Власта.
Колдун подошел:
- Никого и не надо – я знаю, как излечить твою спину. Только подняться на вершину горы, пройти по спирали и попросить – Животворящая Сила поможет тебе.
- Но не в такую ветрину! – воспротивилась Власта.
А я поднялся на костыли, готовый следовать за колдуном.
- Милый, не надо! – пыталась удержать меня Власта. – Денек подождем – ветер стихнет, и я тебе сама помогу подняться на гору.
-
Автор темыsantehlit
- Всего сообщений: 1398
- Зарегистрирован: 07.03.2018
- Образование: высшее техническое
Re: Клуб любителей исторической прозы
Она попыталась преградить мне дорогу, но отшатнулась от гневного взгляда.
- Ни-кто-мне-не-по-мо-жет-и-я-ус-тал-ждать! – четко по слогам, чтобы было понятно, сказал. – Все только обещают и торгуют выгоду свою. Больше никого не хочу слушать. Веди, колдун – я верю тебе!
В Барысе теплилась искра дара Велизария. Я ее чувствовал – сила Верховного Волхва настолько велика, что частицы ее осеняют его коснувшихся.
Мы пошли вверх по тропинке навстречу ветру, падающему с горы. Следом Власта с ворчаньем:
- Столько вынести, столько ждать, чтобы из-за одной оплошности… не понимаю.
Подъем мне дался не в легкую, но не о нем теперь речь.
На самой вершине в центре обозначенных камнями концентрических кругов стоял Велизарий – хламиду и бороду с волосами ветер трепал с безжалостной силой, но высокая фигура Верховного Волхва стояла твердо, словно влитая, на скале.
Велизарий встретил нас спокойной улыбкой на узких губах. Казалось, он ожидал встречи именно в этом месте и в это самое время.
- Здравствуй, Анатолий, путешественник во времени, - сказал он.
Опешив, мы молча взирали на Верховного Волхва – стояли, не двигаясь с места, словно завороженные, пока тот продолжал:
- Ведомы мне твои мысли, и хочу я успокоить тебя – ты сейчас в двух шагах от исцеления, но сумеешь ли ты их сделать? Об остальных говорить не буду – целебная Сила не творится абы как.
Я кашлем прочистил горло – голос не повиновался.
- Ты, не знающий толком ничего о Животворящей Силе, не смыслящий в этом, решил заняться целительством! – вдруг резко накинулся Велизарий на колдуна. – Волхвы столетиями постигают тайны, а ты, властолюбивый гордец, побывав однажды на Горе Познания, решил, что постиг все на свете? Тебе предлагали стать учеником, но ты предпочел быть шарлатаном.
Верховный Волхв приблизился на расстояние шага к оторопевшему от неожиданной отповеди Барысу и продолжал, гневно глядя тому в побледневшее лицо:
- Не дурачь Анатолия – Целительная Сила никогда не поможет тебе.
- Что ты такое несешь? – проворчал колдун, пятясь от волхва. При этом у него было выражение лица человека, который только что поздоровался за руку с привидением.
- Пойми, глупец: человек – заполненный сосуд. Целительная Сила войдет в него, если что-то покинет. Все не так просто, как думаешь ты.
Во время отповеди Барыс отступал шаг за шагом, мертвецки бледнея. Оступился, упал и покатился по склону, собирая щебень, подгоняемый ветром. Жуткий, полный отчаянья крик вознесся над горою. Власта бросилась за ним.
Верховный Волхв, только лишь теперь ощутив навалившуюся на плечи усталость, медленно опустился на скалу. Уперев локти в колени, глава Арки Небес уронил потяжелевшую вдруг голову на руки.
- Означает ли твой приход сюда то, что ты сделал выбор?
- Ну, здравствуй, что ли, Верховный Волхв…. Я не буду перед тобой оправдываться, скажу только – я жажду исцеления, а ты все тянешь и чего-то выпрашиваешь.
- Чему быть, тому не миновать, - ответил Велизарий. – А раз уж пришел, молчи и слушай.
Я подковылял к нему ближе с наветренной стороны, чтобы не упустить не слова.
Выцветшие брови волхва приподнялись, собрав на сухой коже лба несколько тонких морщин.
- Ни-кто-мне-не-по-мо-жет-и-я-ус-тал-ждать! – четко по слогам, чтобы было понятно, сказал. – Все только обещают и торгуют выгоду свою. Больше никого не хочу слушать. Веди, колдун – я верю тебе!
В Барысе теплилась искра дара Велизария. Я ее чувствовал – сила Верховного Волхва настолько велика, что частицы ее осеняют его коснувшихся.
Мы пошли вверх по тропинке навстречу ветру, падающему с горы. Следом Власта с ворчаньем:
- Столько вынести, столько ждать, чтобы из-за одной оплошности… не понимаю.
Подъем мне дался не в легкую, но не о нем теперь речь.
На самой вершине в центре обозначенных камнями концентрических кругов стоял Велизарий – хламиду и бороду с волосами ветер трепал с безжалостной силой, но высокая фигура Верховного Волхва стояла твердо, словно влитая, на скале.
Велизарий встретил нас спокойной улыбкой на узких губах. Казалось, он ожидал встречи именно в этом месте и в это самое время.
- Здравствуй, Анатолий, путешественник во времени, - сказал он.
Опешив, мы молча взирали на Верховного Волхва – стояли, не двигаясь с места, словно завороженные, пока тот продолжал:
- Ведомы мне твои мысли, и хочу я успокоить тебя – ты сейчас в двух шагах от исцеления, но сумеешь ли ты их сделать? Об остальных говорить не буду – целебная Сила не творится абы как.
Я кашлем прочистил горло – голос не повиновался.
- Ты, не знающий толком ничего о Животворящей Силе, не смыслящий в этом, решил заняться целительством! – вдруг резко накинулся Велизарий на колдуна. – Волхвы столетиями постигают тайны, а ты, властолюбивый гордец, побывав однажды на Горе Познания, решил, что постиг все на свете? Тебе предлагали стать учеником, но ты предпочел быть шарлатаном.
Верховный Волхв приблизился на расстояние шага к оторопевшему от неожиданной отповеди Барысу и продолжал, гневно глядя тому в побледневшее лицо:
- Не дурачь Анатолия – Целительная Сила никогда не поможет тебе.
- Что ты такое несешь? – проворчал колдун, пятясь от волхва. При этом у него было выражение лица человека, который только что поздоровался за руку с привидением.
- Пойми, глупец: человек – заполненный сосуд. Целительная Сила войдет в него, если что-то покинет. Все не так просто, как думаешь ты.
Во время отповеди Барыс отступал шаг за шагом, мертвецки бледнея. Оступился, упал и покатился по склону, собирая щебень, подгоняемый ветром. Жуткий, полный отчаянья крик вознесся над горою. Власта бросилась за ним.
Верховный Волхв, только лишь теперь ощутив навалившуюся на плечи усталость, медленно опустился на скалу. Уперев локти в колени, глава Арки Небес уронил потяжелевшую вдруг голову на руки.
- Означает ли твой приход сюда то, что ты сделал выбор?
- Ну, здравствуй, что ли, Верховный Волхв…. Я не буду перед тобой оправдываться, скажу только – я жажду исцеления, а ты все тянешь и чего-то выпрашиваешь.
- Чему быть, тому не миновать, - ответил Велизарий. – А раз уж пришел, молчи и слушай.
Я подковылял к нему ближе с наветренной стороны, чтобы не упустить не слова.
Выцветшие брови волхва приподнялись, собрав на сухой коже лба несколько тонких морщин.
-
Автор темыsantehlit
- Всего сообщений: 1398
- Зарегистрирован: 07.03.2018
- Образование: высшее техническое
Re: Клуб любителей исторической прозы
Я так стремился сюда – удачно доплыли, как судьбы подарок, встретили Велизария, столько всего услышали, запланировали и могли бы осуществить, если б не мое безволие и раздолбайство. Целую неделю – негаданные встречи, бесконечные разговоры, взаимные подозрения…. За это время давно можно было излечиться, осмотреть их страну и священный город, а потом приступить к исполнению своей миссии.
Ничего этого я не сделал. Просто не смог. Не сумел, точнее. Теперь, на досуге, все, окончательно взвесив, обдумал и осознал главную свою ошибку – я не показался Велизарию человеком достойным доверия. Я много говорил и мало думал – а лучше было бы наоборот. Я думал «пришелец из будущего» это пароль, который откроет все двери. А Велизарий пытался понять, чего от меня в большей степени ждать – вреда или пользы?
Одно неоспоримо понял я – Велизарию можно и нужно доверять. Как себе самому, как своему отцу, как лучшему другу.
Как Велизария убедить о себе в подобном?
7
Утро было тихое, свежее, с легким туманом и каплями росы на траве. Воздух пах смолой и чабрецом. Но безоблачное небо и яркое солнце раньше времени торопились превратить его в день, нагнетая температуру.
Вода в реке блестела серебряной ртутью, отражая небо и сосны.
Искупаться бы! А почему нет?
Поковылял к берегу.
Утки, сонные и медленные, будто с похмелья, лениво двигались по глади реки. Одна из них – молодая, любопытная – подплыла совсем близко и стала уютно так покрякивать, будто хотела рассказать о чем-то, что мне нужно было непременно знать, а я со свойственной людям недогадливостью никак не мог понять. Улыбка на тридцать зубов (два на границе оставил) грозилась порвать мою морду - типа хотел сказать: спасибо, птица, за хлопоты, и я тебе рад.
Глядя на уток, ужасно захотелось порезвиться – как в детстве: разбежаться и с обрывистого берега рыбкой вниз. Поднырнуть да за лапы их….
Поднял глаза, услышав странный звук – торжественный и грустный, будто затрепетали на ветру флаги расцвечивания сторожевого корабля, прощаясь с дембелями. И в тот же миг возникло на реке большое розовое облако – стая фламинго опустилась на воду.
Неправда, что фламинго обитают только в Африке. Вот, пожалуйста, Южный Урал – и райские птицы на стремнине. Ну, разве что с небольшой поправкой – происходит это много тысяч лет назад. И виноградные лозы здесь растут повсюду, цепляясь за деревья в поисках солнечных лучей.
Радость захлестнула душу – радость оттого, что, может быть, уже сегодня к черту выброшу костыли. Единственно, чего мне не хватает здесь и сейчас, чтобы сдохнуть от избытка счастья, так это сигареты – простой, без фильтра, с маркой «ЧТФ».
Власта подошла.
- Как прекрасен этот мир – погляди! А знаешь, кто его создал? - рассеянно улыбнулся купчихе, когда она положила мне руку на плечо, любуясь фламинго.
- Ты что-то придумал, мой милый?
Я закрыл глаза. Не понимаю. В голове не укладывается. У нас в техногенном мире, где чуть ли не научно доказано, что Бога нет – верят. А здесь и в голову не берут…. Этого не может быть! Просто не может! Нелогично. Хотя это не тема, которую стоит обсудить здесь и сейчас.
- Ты пойдешь со мной на гору?
- Минуточку, - нахмурилась она. – Колдун с нами или вдвоем?
От нее повеяло купеческой упертостью – пришлось уступить:
- Как ты захочешь.
Ничего этого я не сделал. Просто не смог. Не сумел, точнее. Теперь, на досуге, все, окончательно взвесив, обдумал и осознал главную свою ошибку – я не показался Велизарию человеком достойным доверия. Я много говорил и мало думал – а лучше было бы наоборот. Я думал «пришелец из будущего» это пароль, который откроет все двери. А Велизарий пытался понять, чего от меня в большей степени ждать – вреда или пользы?
Одно неоспоримо понял я – Велизарию можно и нужно доверять. Как себе самому, как своему отцу, как лучшему другу.
Как Велизария убедить о себе в подобном?
7
Утро было тихое, свежее, с легким туманом и каплями росы на траве. Воздух пах смолой и чабрецом. Но безоблачное небо и яркое солнце раньше времени торопились превратить его в день, нагнетая температуру.
Вода в реке блестела серебряной ртутью, отражая небо и сосны.
Искупаться бы! А почему нет?
Поковылял к берегу.
Утки, сонные и медленные, будто с похмелья, лениво двигались по глади реки. Одна из них – молодая, любопытная – подплыла совсем близко и стала уютно так покрякивать, будто хотела рассказать о чем-то, что мне нужно было непременно знать, а я со свойственной людям недогадливостью никак не мог понять. Улыбка на тридцать зубов (два на границе оставил) грозилась порвать мою морду - типа хотел сказать: спасибо, птица, за хлопоты, и я тебе рад.
Глядя на уток, ужасно захотелось порезвиться – как в детстве: разбежаться и с обрывистого берега рыбкой вниз. Поднырнуть да за лапы их….
Поднял глаза, услышав странный звук – торжественный и грустный, будто затрепетали на ветру флаги расцвечивания сторожевого корабля, прощаясь с дембелями. И в тот же миг возникло на реке большое розовое облако – стая фламинго опустилась на воду.
Неправда, что фламинго обитают только в Африке. Вот, пожалуйста, Южный Урал – и райские птицы на стремнине. Ну, разве что с небольшой поправкой – происходит это много тысяч лет назад. И виноградные лозы здесь растут повсюду, цепляясь за деревья в поисках солнечных лучей.
Радость захлестнула душу – радость оттого, что, может быть, уже сегодня к черту выброшу костыли. Единственно, чего мне не хватает здесь и сейчас, чтобы сдохнуть от избытка счастья, так это сигареты – простой, без фильтра, с маркой «ЧТФ».
Власта подошла.
- Как прекрасен этот мир – погляди! А знаешь, кто его создал? - рассеянно улыбнулся купчихе, когда она положила мне руку на плечо, любуясь фламинго.
- Ты что-то придумал, мой милый?
Я закрыл глаза. Не понимаю. В голове не укладывается. У нас в техногенном мире, где чуть ли не научно доказано, что Бога нет – верят. А здесь и в голову не берут…. Этого не может быть! Просто не может! Нелогично. Хотя это не тема, которую стоит обсудить здесь и сейчас.
- Ты пойдешь со мной на гору?
- Минуточку, - нахмурилась она. – Колдун с нами или вдвоем?
От нее повеяло купеческой упертостью – пришлось уступить:
- Как ты захочешь.
Re: Клуб любителей исторической прозы
Все-таки с женщинами в серьезных делах тяжело. И даже не в плане того, что они всегда пытаются доказать, что твое мнение ошибочное. А в том, что у нас разные взгляды на одну и ту же проблему. Я, как мужчина, сначала воспринимаю ее глобально, а потом начинаю высчитывать способы реализации проекта. Власта больше сосредоточена на мелких деталях и нюансах, которые складывает в пазл, и только после этого видит весь масштаб проблемы. Где-то на середине планирования, каждый со своей стороны, мы встречаемся. Вот так и живем….
Когда на костылях вышел из шатра, Власта с колдуном уже ждали меня.
- Собака серет – мы идем, – хмыкнул Барыс и скривился, будто нажрался зеленых слив.
Ну, фигня базар, мол, мы не вовремя или незваные – от его кислой рожи костыли не скрипели и дух надежды не претерпел ущерба. Отпихнув все дурные мысли в сторону, глубоко вздохнул воздуха плато, стараясь ослабить узел в груди. Легкие заполнились ароматами цветущей флоры. Адреналин заставил сердце перекачивать кровь на усиленных скоростях. На душе ощущение удачи и радости жизни – я почувствовал в этот момент радугу над собой.
Итак, место действия – плато Арка Небес, гора Покаяния. Год – четырехзначный до рождества Христова. Мы на вершине. Теперь мне кажется, это было предрешено еще в пещере Титичных гор – все остальное могло варьироваться. Но… даже если есть где-то безликая старуха Судьба и даже если все наши деяния – это давно прописанные строчки в ее книге, все равно никогда не смогу с этим смириться.
Я не считаю этот мир своим. Погрузиться в бронзовый век хорошо на недельку, не больше, а потом оно начинает надоедать. Даст Бог, вылечу спину, отдам долг Велизарию и помашу местным достопримечательностям ручкой. Что тут может еще удержать? Любовь? Не смешите мои панталоны! Даже если я сплю с Властой, это не значит, что меня прельщает честь стать ее мужем (и состоятельным купцом, кстати). Пусть наша связь останется навсегда добрым и щемящим воспоминанием. Я просто брошу ее – так будет лучше нам обоим.
Так кто же я в этом мире? Зачем я здесь? Если все предопределено, то для какой цели? Что я должен сделать такого, что не могут сделать аборигены? Я – просто оказавшийся не в том месте и не в то время изувеченный человек. Мои мечты организовать колхоз и стать в нем председателем остались мечтами. Равно как и спасти этот мир от безбожья. Все мои начинания – проблемы себе и людям. Ну, не совсем же я такой-рассякой, особенный и оригинальный. В общем, вывод такой – не надо строить далеко идущие планы по спасению всего живого, а решить свои проблемы со здоровьем и найти дорогу домой. Сложно? Еще как!
Велизарий ни слова не сказал на утроение числа жаждущих исцеления, а начал так:
- Человеку при рождении дается много прекрасных качеств, которые он теряет в процессе жизни, в процессе познавания мира и утверждения себя в нем. Одно из этих качеств – здоровье. Каждое дитя наследует его от родителей, а потом умножает в процессе своего развития. А потом теряет…. Здоровье можно потерять как угодно. Начинается все с дурных мыслей, а заканчивается, совершением плохих поступков. Скажем, малыш растет и крепчает до определенного возраста, а потом поддается искушению. И когда наступает такой момент, в организме происходят необратимые изменения в худшую сторону. Когда сумма дурных поступков достигает предела, человек умирает….
Любопытно, не правда ли? Слушайся маму – жить будешь вечно.
Но послушаем дальше.
- Самое плохое развитие событий грозит тому, кто покусился на чужую жизнь – смерти предшествуют продолжительные и мучительные болезни….
Велизарий говорил, говорил…. В какой-то момент мне стало тревожно и грустно, будто что-то упустил в длинной лекции, а поймать ускользающую мысль уже не мог.
Но всему когда-то приходит конец.
Когда на костылях вышел из шатра, Власта с колдуном уже ждали меня.
- Собака серет – мы идем, – хмыкнул Барыс и скривился, будто нажрался зеленых слив.
Ну, фигня базар, мол, мы не вовремя или незваные – от его кислой рожи костыли не скрипели и дух надежды не претерпел ущерба. Отпихнув все дурные мысли в сторону, глубоко вздохнул воздуха плато, стараясь ослабить узел в груди. Легкие заполнились ароматами цветущей флоры. Адреналин заставил сердце перекачивать кровь на усиленных скоростях. На душе ощущение удачи и радости жизни – я почувствовал в этот момент радугу над собой.
Итак, место действия – плато Арка Небес, гора Покаяния. Год – четырехзначный до рождества Христова. Мы на вершине. Теперь мне кажется, это было предрешено еще в пещере Титичных гор – все остальное могло варьироваться. Но… даже если есть где-то безликая старуха Судьба и даже если все наши деяния – это давно прописанные строчки в ее книге, все равно никогда не смогу с этим смириться.
Я не считаю этот мир своим. Погрузиться в бронзовый век хорошо на недельку, не больше, а потом оно начинает надоедать. Даст Бог, вылечу спину, отдам долг Велизарию и помашу местным достопримечательностям ручкой. Что тут может еще удержать? Любовь? Не смешите мои панталоны! Даже если я сплю с Властой, это не значит, что меня прельщает честь стать ее мужем (и состоятельным купцом, кстати). Пусть наша связь останется навсегда добрым и щемящим воспоминанием. Я просто брошу ее – так будет лучше нам обоим.
Так кто же я в этом мире? Зачем я здесь? Если все предопределено, то для какой цели? Что я должен сделать такого, что не могут сделать аборигены? Я – просто оказавшийся не в том месте и не в то время изувеченный человек. Мои мечты организовать колхоз и стать в нем председателем остались мечтами. Равно как и спасти этот мир от безбожья. Все мои начинания – проблемы себе и людям. Ну, не совсем же я такой-рассякой, особенный и оригинальный. В общем, вывод такой – не надо строить далеко идущие планы по спасению всего живого, а решить свои проблемы со здоровьем и найти дорогу домой. Сложно? Еще как!
Велизарий ни слова не сказал на утроение числа жаждущих исцеления, а начал так:
- Человеку при рождении дается много прекрасных качеств, которые он теряет в процессе жизни, в процессе познавания мира и утверждения себя в нем. Одно из этих качеств – здоровье. Каждое дитя наследует его от родителей, а потом умножает в процессе своего развития. А потом теряет…. Здоровье можно потерять как угодно. Начинается все с дурных мыслей, а заканчивается, совершением плохих поступков. Скажем, малыш растет и крепчает до определенного возраста, а потом поддается искушению. И когда наступает такой момент, в организме происходят необратимые изменения в худшую сторону. Когда сумма дурных поступков достигает предела, человек умирает….
Любопытно, не правда ли? Слушайся маму – жить будешь вечно.
Но послушаем дальше.
- Самое плохое развитие событий грозит тому, кто покусился на чужую жизнь – смерти предшествуют продолжительные и мучительные болезни….
Велизарий говорил, говорил…. В какой-то момент мне стало тревожно и грустно, будто что-то упустил в длинной лекции, а поймать ускользающую мысль уже не мог.
Но всему когда-то приходит конец.
-
Автор темыsantehlit
- Всего сообщений: 1398
- Зарегистрирован: 07.03.2018
- Образование: высшее техническое
Re: Клуб любителей исторической прозы
Под палящими лучами солнца ничего не двигалось – облака застыли в выси.
Боже правый, - подумал, становясь на дорожку, обозначенную обломками горного хрусталя – ведь я же никого не убил, а с моими конечностями добираться до центра спирали добрый час; жаркий, душный час. И еще худший страх – выбрать неправильное направление. Велизарий сказал: путь не в ту сторону – дорога по кругу.
Вон Барыс семенит, по часовой стрелке раскручивая спираль – у колдуна, словно хвост трубой встал.
Следом Власта – но, видимо из женского упрямства, повернула в другую сторону. Ее русые, ковылевого цвета волосы собраны на затылке в высокий хвост, но множество прядок вырвались из заточения, придавая купчихе немного растрепанный вид – словно она только что поднялась с постели. На ней расшитый сарафан, намекавший на совершенно обычные, но очень приятные взгляду женские формы. Она желанной была. Очень желанной. Вся целиком.
Опершись на костыли, пошевелил левой ногой перед тем, как доверить ей вес тела. Приволакивая правую, у которой плохо гнулось колено, двинулся вслед за Властой – по принципу: была не была, а взору приятно.
- Вонь хорька! – выругался Барыс, демонстрируя одной фразой все эмоции по поводу неверно выбранного пути: пройдя два витка, он оказался от центра дальше нас.
- Поправочка, - сказал колдун Велизарию и развернулся на 180 градусов.
Полдень. На горе Покаяния так душно, что едва можно дышать. Тем более двигаться. Но до центра спирали надо дойти и желательно живым. А лучше – здоровым.
Слишком жарко, чтобы думать – вспоминать прегрешения и просить за них прощения. Господи, надо заставить себя исполнять ритуал – необходимо взять себя в руки, хотя жара плавит мозг. В чем мне покаяться?
Понятно, что самая большая ошибка за последние годы – это мой брак с Лялькой.
Вот не пойму я этих баб! Сначала влюбляются в сильных мужчин, а потом изо всех сил пытаются сделать их слабыми и зависимыми. Психологическая вилка – одно другому не мешает, но любовь проходит.
Конечно, я уже не истязаю себя мыслями об измене жены, но и окончательно выкинуть их из головы не получается – они и сердце мое порвали. Потом меня самого кидало от любви к страстям и обратно. Теперь казалось, что на земле не осталось ни одной девушки двадцати пяти (плюс-минус) лет от роду, которая смогла бы втянуть меня в то, во что бы я не хотел быть втянутым. Мне было стыдно за себя, а просить прощения – унизительно.
Власта далеко вырвалась вперед – она обгоняла на каждом витке все ближе и ближе к заветной макушке. Заметно, как томится милая моя – упрямый подъем подбородка, сосредоточенный взгляд вперед. Она вся залилась краской, чувствуя себя униженной и раздавленной. Никто не имел права заставлять ее признаваться, снова заставлять переживать все кроме ее самой.
Рука то и дело тянется к волосам в попытке поправить выбившиеся пряди. Грудь поднимается в тяжком вздохе. Она устала. Была напугана. Волновалась своим мыслям. Ага, покаяние определенно заставляет ее нервничать. Я уверен – Власте есть, что вспомнить и за что попросить прощения. Вполне возможно, какое-то время она с большой скоростью прожигала жизнь по принципу – добро пожаловать в мое тело. По крайней мере, сосредоточенность ее это подтверждает.
Другая физиономия у колдуна – он не кается: видимо нашел, что соврать в свое оправдание. Это сияло в его улыбке – а ля кошка у сметаны. Каким же мыслям Барыс улыбается?
М-дя, проницательности во мне как в пуговице.
Боже правый, - подумал, становясь на дорожку, обозначенную обломками горного хрусталя – ведь я же никого не убил, а с моими конечностями добираться до центра спирали добрый час; жаркий, душный час. И еще худший страх – выбрать неправильное направление. Велизарий сказал: путь не в ту сторону – дорога по кругу.
Вон Барыс семенит, по часовой стрелке раскручивая спираль – у колдуна, словно хвост трубой встал.
Следом Власта – но, видимо из женского упрямства, повернула в другую сторону. Ее русые, ковылевого цвета волосы собраны на затылке в высокий хвост, но множество прядок вырвались из заточения, придавая купчихе немного растрепанный вид – словно она только что поднялась с постели. На ней расшитый сарафан, намекавший на совершенно обычные, но очень приятные взгляду женские формы. Она желанной была. Очень желанной. Вся целиком.
Опершись на костыли, пошевелил левой ногой перед тем, как доверить ей вес тела. Приволакивая правую, у которой плохо гнулось колено, двинулся вслед за Властой – по принципу: была не была, а взору приятно.
- Вонь хорька! – выругался Барыс, демонстрируя одной фразой все эмоции по поводу неверно выбранного пути: пройдя два витка, он оказался от центра дальше нас.
- Поправочка, - сказал колдун Велизарию и развернулся на 180 градусов.
Полдень. На горе Покаяния так душно, что едва можно дышать. Тем более двигаться. Но до центра спирали надо дойти и желательно живым. А лучше – здоровым.
Слишком жарко, чтобы думать – вспоминать прегрешения и просить за них прощения. Господи, надо заставить себя исполнять ритуал – необходимо взять себя в руки, хотя жара плавит мозг. В чем мне покаяться?
Понятно, что самая большая ошибка за последние годы – это мой брак с Лялькой.
Вот не пойму я этих баб! Сначала влюбляются в сильных мужчин, а потом изо всех сил пытаются сделать их слабыми и зависимыми. Психологическая вилка – одно другому не мешает, но любовь проходит.
Конечно, я уже не истязаю себя мыслями об измене жены, но и окончательно выкинуть их из головы не получается – они и сердце мое порвали. Потом меня самого кидало от любви к страстям и обратно. Теперь казалось, что на земле не осталось ни одной девушки двадцати пяти (плюс-минус) лет от роду, которая смогла бы втянуть меня в то, во что бы я не хотел быть втянутым. Мне было стыдно за себя, а просить прощения – унизительно.
Власта далеко вырвалась вперед – она обгоняла на каждом витке все ближе и ближе к заветной макушке. Заметно, как томится милая моя – упрямый подъем подбородка, сосредоточенный взгляд вперед. Она вся залилась краской, чувствуя себя униженной и раздавленной. Никто не имел права заставлять ее признаваться, снова заставлять переживать все кроме ее самой.
Рука то и дело тянется к волосам в попытке поправить выбившиеся пряди. Грудь поднимается в тяжком вздохе. Она устала. Была напугана. Волновалась своим мыслям. Ага, покаяние определенно заставляет ее нервничать. Я уверен – Власте есть, что вспомнить и за что попросить прощения. Вполне возможно, какое-то время она с большой скоростью прожигала жизнь по принципу – добро пожаловать в мое тело. По крайней мере, сосредоточенность ее это подтверждает.
Другая физиономия у колдуна – он не кается: видимо нашел, что соврать в свое оправдание. Это сияло в его улыбке – а ля кошка у сметаны. Каким же мыслям Барыс улыбается?
М-дя, проницательности во мне как в пуговице.
-
Автор темыsantehlit
- Всего сообщений: 1398
- Зарегистрирован: 07.03.2018
- Образование: высшее техническое
Re: Клуб любителей исторической прозы
Вторая волна унижения прокатилась в душе – не хотелось ничего вспоминать, а лишь попросить прощения за то, что родился и жил в своем скверном мире двадцатого века. Если быть честным перед собой, должен признаться, что был эгоистом. Даже в сексе, а он ведь – радость для двоих. По крайней мере, все то, что успел испытать в свои тридцать лет, было жалкими комментариями к отношениям с женщинами. Я просто брал, что было позволено, не вдаваясь в подробности, причины и следствия. Не потому ли, как это ни странно, лучшие воспоминания у меня о тех девушках, с которыми не было интимной связи. А лучшее объяснение в любви – поцелуй. Один такой с девочкой из параллельного класса светлой памятью на всю жизнь остался. Любой нормальный мужик удалил бы детскую влюбленность из сердца вместе с первой растительностью со щек. Но нет же – образ Оли Ц. стал декором в моей душе. Мне и в голову не приходит просить за него прощения.
Вдруг обнаружил, что стал дышать глубже – так бывает, когда появляется свежая мысль. Любой нормальный мужик…. Я – ненормальный: сумасшедший, чокнутый, сбрендивший…. Мне не за что просить у жизни прощения – не ведал я, что творил.
Боже, как мне нравится неподсудность!
- Что случилось? – оклик Велизария привел меня в чувство.
Поколебался, прежде чем ответить.
- Ничего. Спину прижало….
А из прокушенной губы тонкая струйка на подбородке.
Палочка-выручалочка – моя больная спина: на нее все можно свалить.
Благодарности ждет Верховный Волхв? Мне уже чертовски лучше от одной надежды, но и рядом не стоит с тем, что я жду от горы Покаяния. Сегодня сумасшедший день. Совершенно безумный, и только полное выздоровление сделает его лучше. Ну, не за хрен же собачий под палящим солнцем наматываю круги по лысой горе. Я имею в виду чудо – только чудо спасет Велизария от презрения в моей душе.
Теперь я знал ответ на вопрос – что будет? Будет победа – либо боль оставит меня, либо я низвергну Велизария с пьедестала божества. Как-то вот так незаметно встали мы по разные стороны знака равенства – он, с его близостью к Животворящей Силе и я, с моим знанием истории эволюции. Он сомневался в моей порядочности – мол, исцелюсь и не поделюсь с волхвами суммой своих технических знаний. А я ему восточной мудростью – мол, всех звезд в кулаке не удержишь: отдай их небу и тогда они будут с тобой всегда.
Но старче, похоже, ее не понял.
- Я не чувствую начала процесса, - наконец-то поднял голову: до того момента смотрел под ноги или чуть дальше, но сейчас обратил внимание на всю округу и целителя. Остановился и долго не двигался, просто пытаясь восстановить дыхание, сбитое при ходьбе (?) и собрать мозги в кучу.
Участие на лице волхва лишь подстегнула мою ухмылку. Я подумал, что такое сочувствие очень мило с его стороны – мило и совершенно нелогично. Проковылял уже полпути и ни у одного из воспоминаний не попросил прощения – не исполнена главная установка: Животворящей Силе некуда влезть, не за что меня жалеть. И не мог понять, почему эта мысль так расстроила меня, но определенно расстроила и сильно давила на психику. Слишком сильно. Сердце неслось как товарный поезд. И определенно стоит проверить мозги на предмет помрачения рассудка.
- Только не говори, что выходишь из игры, - окликнул меня Барыс.
Я мог точно сказать, что это было бы идеальным решением по всем проблемам, кроме одной – мне необходимо выбросить костыли.
- Не шутил бы ты так – уже все на нервах, - буркнула Власта.
- Кто это – все? – спросил колдун и тут же добавил. – А я думал, что это только у меня дерьмовое настроение.
Я как-то с новым настроем посмотрел на Барыса. Лукав как ребенок, но старый и изможденный; полная противоположность мне – молодому телом и древнему чистой душой коммуниста. Но, заметив язычок алчного огня в темных глазах колдуна, сделал поправку – нет, не противоположность, совсем даже наоборот. Мы абсолютно одинаковы с ним – руководит нами жажда жизни. Единственное отличие заключается в том, что его горечь от поражений въелась в кожу, в то время как моя обманчиво скрыта, снедая внутри.
Вдруг обнаружил, что стал дышать глубже – так бывает, когда появляется свежая мысль. Любой нормальный мужик…. Я – ненормальный: сумасшедший, чокнутый, сбрендивший…. Мне не за что просить у жизни прощения – не ведал я, что творил.
Боже, как мне нравится неподсудность!
- Что случилось? – оклик Велизария привел меня в чувство.
Поколебался, прежде чем ответить.
- Ничего. Спину прижало….
А из прокушенной губы тонкая струйка на подбородке.
Палочка-выручалочка – моя больная спина: на нее все можно свалить.
Благодарности ждет Верховный Волхв? Мне уже чертовски лучше от одной надежды, но и рядом не стоит с тем, что я жду от горы Покаяния. Сегодня сумасшедший день. Совершенно безумный, и только полное выздоровление сделает его лучше. Ну, не за хрен же собачий под палящим солнцем наматываю круги по лысой горе. Я имею в виду чудо – только чудо спасет Велизария от презрения в моей душе.
Теперь я знал ответ на вопрос – что будет? Будет победа – либо боль оставит меня, либо я низвергну Велизария с пьедестала божества. Как-то вот так незаметно встали мы по разные стороны знака равенства – он, с его близостью к Животворящей Силе и я, с моим знанием истории эволюции. Он сомневался в моей порядочности – мол, исцелюсь и не поделюсь с волхвами суммой своих технических знаний. А я ему восточной мудростью – мол, всех звезд в кулаке не удержишь: отдай их небу и тогда они будут с тобой всегда.
Но старче, похоже, ее не понял.
- Я не чувствую начала процесса, - наконец-то поднял голову: до того момента смотрел под ноги или чуть дальше, но сейчас обратил внимание на всю округу и целителя. Остановился и долго не двигался, просто пытаясь восстановить дыхание, сбитое при ходьбе (?) и собрать мозги в кучу.
Участие на лице волхва лишь подстегнула мою ухмылку. Я подумал, что такое сочувствие очень мило с его стороны – мило и совершенно нелогично. Проковылял уже полпути и ни у одного из воспоминаний не попросил прощения – не исполнена главная установка: Животворящей Силе некуда влезть, не за что меня жалеть. И не мог понять, почему эта мысль так расстроила меня, но определенно расстроила и сильно давила на психику. Слишком сильно. Сердце неслось как товарный поезд. И определенно стоит проверить мозги на предмет помрачения рассудка.
- Только не говори, что выходишь из игры, - окликнул меня Барыс.
Я мог точно сказать, что это было бы идеальным решением по всем проблемам, кроме одной – мне необходимо выбросить костыли.
- Не шутил бы ты так – уже все на нервах, - буркнула Власта.
- Кто это – все? – спросил колдун и тут же добавил. – А я думал, что это только у меня дерьмовое настроение.
Я как-то с новым настроем посмотрел на Барыса. Лукав как ребенок, но старый и изможденный; полная противоположность мне – молодому телом и древнему чистой душой коммуниста. Но, заметив язычок алчного огня в темных глазах колдуна, сделал поправку – нет, не противоположность, совсем даже наоборот. Мы абсолютно одинаковы с ним – руководит нами жажда жизни. Единственное отличие заключается в том, что его горечь от поражений въелась в кожу, в то время как моя обманчиво скрыта, снедая внутри.
-
Автор темыsantehlit
- Всего сообщений: 1398
- Зарегистрирован: 07.03.2018
- Образование: высшее техническое
Re: Клуб любителей исторической прозы
- За что ты просишь прощения, Барыс? – окликнула Власта колдуна.
- За то, что был плохим мужем, и меня бросила жена.
- Сколько же лет ты ее бил, прежде чем она набралась мужества от тебя уйти?
Тема, по которой обменивались репликами колдун и моя любимая напомнили мне о том мире, из которого я пришел. Там розовый фламинго должен был умереть!
Будь я в двадцатом веке, первое, о чем пожалел бы – нет у меня с собой ружья.
Обязательно по уткам шмальнул. И фламинго трофеем попытался добыть – кто из охотников может похвастаться?
Так могло быть там, а случись здесь такое, я стал бы убийцей….
Внезапное прозрение – нет, скорее истина понимания пробилась к моему сознанию, как пробивается к поверхности подземный родник и бьет ключом. То, о чем совсем не хотелось думать, приходит на ум. Ведь я пошел на поводу своего желания вернуть здоровье и совсем забыл о душе. По версии Велизария гора Покаяния предаст забвению мои грехи, за которые попрошу прощения, а вакуум заполнит Животворящая Сила. Пусть дурные поступки, пусть мне за них стыдно, но они мои – моя память, моя прошлая жизнь. Уберу из души, а чем же заполню? А вдруг – вместо чувств вечным льдом?
Недотепы-церковники адом пугают – мол, сковородка с кипящим маслом грешникам и прочие страсти. Да Бог ты мой! Бесконечное чувство вины и душевная пустота – вот воистину страшнейшие наказания для любого и даже праведника.
В жутких снах я бежал от опасности. А тут наяву и добровольно шаг за шагом сознательно иду к краю пропасти. И кого волнует, что преследую я благородные цели. Никого, даже меня. Сейчас готов душу продать, чтобы телу, наконец, стало легче.
Скрипнул зубами – вдруг Велизарий нас обманул. Почему до сих мы не видели на плато других людей? Почему он нас не пускает в свой город? Может, там сплошь зомбированные идиоты – типа нас, согласившихся на обряд покаяния на лысой горе?
Но в отношении меня это может быть дохлым номером. Любой гипнотизер бессилен против моего отца. Его, когда выпьет, и наркоз не берет. А я его сын – с гипнотизерами, правда, дел не имел, при общем наркозе в аут ушел (было такое!), но, если шибко очень захочу, гору лысую сворочу….
От мыслей таких с каждым шагом сердце мое все больше ожесточалась против неведомой Силы, фильтрующей память. Даже о болях в спине забыл. Мне не нужно и здоровье, добытое ущербом для души. Впрочем, спину надо лечить – я не против, но душу зомбировать не позволю.
Совсем запутался.
О, Сила неведомая, дай мне сил!
Еще раз скрипнул зубами – да так, что Власта, меня обгоняя на параллельном витке, голову повернула:
- Тебе больно? Нужна помощь?
А я рыкнул – иди, мол, своею дорогой. Она попыталась мне улыбнуться, но в глазах отчаяние и затравленность бродячей собаки. Видать нелегко ей дается чертово покаяние ….
И мне не фонтан. Силы уже на исходе – больше не могу ковылять – легче сдаться. Умереть и разом покончить с кучей проблем – тем более, что моя смерть здесь, означает продолжение жизни там, в моем мире. Без меня этот мир жил и будет жить дальше. Я лишь маленькая песчинка в мировых часах – упаду, и никто не заметит.
В голове непрекращающийся раздражающий шум – будто звук водопада. Иногда, кажется, что кто-то зовет меня. Только я его не слышу – как в метро, все заглушает ветер в туннеле. Закрываю глаза… и вижу цветные линии, вспышки. Они кружатся, сливаются в хоровод – яркие и тусклые, отчетливые и едва заметные, будто паутина. Так и хочет окутать сознание…
- За то, что был плохим мужем, и меня бросила жена.
- Сколько же лет ты ее бил, прежде чем она набралась мужества от тебя уйти?
Тема, по которой обменивались репликами колдун и моя любимая напомнили мне о том мире, из которого я пришел. Там розовый фламинго должен был умереть!
Будь я в двадцатом веке, первое, о чем пожалел бы – нет у меня с собой ружья.
Обязательно по уткам шмальнул. И фламинго трофеем попытался добыть – кто из охотников может похвастаться?
Так могло быть там, а случись здесь такое, я стал бы убийцей….
Внезапное прозрение – нет, скорее истина понимания пробилась к моему сознанию, как пробивается к поверхности подземный родник и бьет ключом. То, о чем совсем не хотелось думать, приходит на ум. Ведь я пошел на поводу своего желания вернуть здоровье и совсем забыл о душе. По версии Велизария гора Покаяния предаст забвению мои грехи, за которые попрошу прощения, а вакуум заполнит Животворящая Сила. Пусть дурные поступки, пусть мне за них стыдно, но они мои – моя память, моя прошлая жизнь. Уберу из души, а чем же заполню? А вдруг – вместо чувств вечным льдом?
Недотепы-церковники адом пугают – мол, сковородка с кипящим маслом грешникам и прочие страсти. Да Бог ты мой! Бесконечное чувство вины и душевная пустота – вот воистину страшнейшие наказания для любого и даже праведника.
В жутких снах я бежал от опасности. А тут наяву и добровольно шаг за шагом сознательно иду к краю пропасти. И кого волнует, что преследую я благородные цели. Никого, даже меня. Сейчас готов душу продать, чтобы телу, наконец, стало легче.
Скрипнул зубами – вдруг Велизарий нас обманул. Почему до сих мы не видели на плато других людей? Почему он нас не пускает в свой город? Может, там сплошь зомбированные идиоты – типа нас, согласившихся на обряд покаяния на лысой горе?
Но в отношении меня это может быть дохлым номером. Любой гипнотизер бессилен против моего отца. Его, когда выпьет, и наркоз не берет. А я его сын – с гипнотизерами, правда, дел не имел, при общем наркозе в аут ушел (было такое!), но, если шибко очень захочу, гору лысую сворочу….
От мыслей таких с каждым шагом сердце мое все больше ожесточалась против неведомой Силы, фильтрующей память. Даже о болях в спине забыл. Мне не нужно и здоровье, добытое ущербом для души. Впрочем, спину надо лечить – я не против, но душу зомбировать не позволю.
Совсем запутался.
О, Сила неведомая, дай мне сил!
Еще раз скрипнул зубами – да так, что Власта, меня обгоняя на параллельном витке, голову повернула:
- Тебе больно? Нужна помощь?
А я рыкнул – иди, мол, своею дорогой. Она попыталась мне улыбнуться, но в глазах отчаяние и затравленность бродячей собаки. Видать нелегко ей дается чертово покаяние ….
И мне не фонтан. Силы уже на исходе – больше не могу ковылять – легче сдаться. Умереть и разом покончить с кучей проблем – тем более, что моя смерть здесь, означает продолжение жизни там, в моем мире. Без меня этот мир жил и будет жить дальше. Я лишь маленькая песчинка в мировых часах – упаду, и никто не заметит.
В голове непрекращающийся раздражающий шум – будто звук водопада. Иногда, кажется, что кто-то зовет меня. Только я его не слышу – как в метро, все заглушает ветер в туннеле. Закрываю глаза… и вижу цветные линии, вспышки. Они кружатся, сливаются в хоровод – яркие и тусклые, отчетливые и едва заметные, будто паутина. Так и хочет окутать сознание…
-
Автор темыsantehlit
- Всего сообщений: 1398
- Зарегистрирован: 07.03.2018
- Образование: высшее техническое
Re: Клуб любителей исторической прозы
Ближе к пику жары, когда усталость и боль в спине достигли своего пика, достиг и я заветного круга на вершине горы. Тяжело навалившись на костыли, несколько минут соображал, где я, что со мной и жив ли я в принципе. Что же мне так давит сердце и не дает покоя? Усталость и боль можно терпеть. Душа – покрылась холодным пеплом. Чувств нет. Желаний нет. Только на грани восприятия слышится непонятный зов – высоко, на уровне ультразвука.
Спинами друг к другу в кругу уже сидели Барыс и Власта, по-турецки скрестив ноги. Смогу ли я здесь примирить душу с разумом? Ответ напрашивался – вряд ли. Хождение по спирали уже казалось пустой тратой времени.
Велизарий тоже вошел в круг – прямиком, пересекая дорожки в окантовке горного хрусталя. В его глазах настойчивое желание помочь мне забыть себя плохого – попроси прощения и забудешь о многом.
Ну, я и соврал:
- Все, что было плохого, осталось в прошлом, больше не буду к нему возвращаться.
Верховный волхв недолго рассматривал меня, а потом просто кивнул головой.
А я его понял так – нет, уважаемый, не дано тебе чтение чужих мыслей.
Нагло сажусь по-турецки, будто в спине боли нет. Вот тут-то она меня и прижучила. Но терплю с надеждой на Животворящую Силу. На макушке горы я у этого лекаря как на ладони – продуваемый зноем, опаляемый солнцем.
- О, да ты почти здоров! Скоро спина твоя будет гнуться так, что жопа будет выше головы.
Столько яда из уст колдуна я не слышал со дня знакомства – ух, как он умел цедить через губу!
- Да как ты смеешь?! – взорвалась Власта.
- А что, богачам некому кланяться? - колдун хохотнул и развел руками.
- Да я тебя!!!
Что она там его я не понял и ждать не стал – взял и стукнул колдуна костылем по башке, цитируя Булгакова.
- Ах ты, бродяга смертный прыщ!
Вопрос – зачем это сделал? Ответ – не знаю. Понесло, должно быть – скор на расправу. Но я же не обязан терпеть чье-то хамство. Спросите меня – за что не люблю колдуна? Да за то, что он есть!
О-паньки, а это уже серьезно!
Велизарий брови сдвинул и тукнул посохом в твердь.
- Извинись! – потребовал. – Немедля!
Щас! Это не я там побежал впереди паровоза?
- А то что? Меня не простит Животворящая Сила? Интересно на это посмотреть!
- Не зарывайся, Анатолий!
- Спасибо, что предупредили! А то сомнения были – не на побегушках ли у тебя местные чудеса?
- Да ладно вам! – Власта вмешалась. – Нет мечей, возьмите бубны. А Бобик сдох!
Велизарий сверлил меня гневным взглядом.
- Извинись немедленно!
И я извиняюсь:
- Бобик, прости.
- Я не Бобик, - скулит колдун.
- Он не Бобик, - подтверждает Велизарий. – Попроси прощения у Барыса.
- Щас, только шнурки постираю.
Верховный волхв требует, чтобы я прекратил свои дурацкие отговорки.
- У тебя нет выбора – извиняйся!
Спинами друг к другу в кругу уже сидели Барыс и Власта, по-турецки скрестив ноги. Смогу ли я здесь примирить душу с разумом? Ответ напрашивался – вряд ли. Хождение по спирали уже казалось пустой тратой времени.
Велизарий тоже вошел в круг – прямиком, пересекая дорожки в окантовке горного хрусталя. В его глазах настойчивое желание помочь мне забыть себя плохого – попроси прощения и забудешь о многом.
Ну, я и соврал:
- Все, что было плохого, осталось в прошлом, больше не буду к нему возвращаться.
Верховный волхв недолго рассматривал меня, а потом просто кивнул головой.
А я его понял так – нет, уважаемый, не дано тебе чтение чужих мыслей.
Нагло сажусь по-турецки, будто в спине боли нет. Вот тут-то она меня и прижучила. Но терплю с надеждой на Животворящую Силу. На макушке горы я у этого лекаря как на ладони – продуваемый зноем, опаляемый солнцем.
- О, да ты почти здоров! Скоро спина твоя будет гнуться так, что жопа будет выше головы.
Столько яда из уст колдуна я не слышал со дня знакомства – ух, как он умел цедить через губу!
- Да как ты смеешь?! – взорвалась Власта.
- А что, богачам некому кланяться? - колдун хохотнул и развел руками.
- Да я тебя!!!
Что она там его я не понял и ждать не стал – взял и стукнул колдуна костылем по башке, цитируя Булгакова.
- Ах ты, бродяга смертный прыщ!
Вопрос – зачем это сделал? Ответ – не знаю. Понесло, должно быть – скор на расправу. Но я же не обязан терпеть чье-то хамство. Спросите меня – за что не люблю колдуна? Да за то, что он есть!
О-паньки, а это уже серьезно!
Велизарий брови сдвинул и тукнул посохом в твердь.
- Извинись! – потребовал. – Немедля!
Щас! Это не я там побежал впереди паровоза?
- А то что? Меня не простит Животворящая Сила? Интересно на это посмотреть!
- Не зарывайся, Анатолий!
- Спасибо, что предупредили! А то сомнения были – не на побегушках ли у тебя местные чудеса?
- Да ладно вам! – Власта вмешалась. – Нет мечей, возьмите бубны. А Бобик сдох!
Велизарий сверлил меня гневным взглядом.
- Извинись немедленно!
И я извиняюсь:
- Бобик, прости.
- Я не Бобик, - скулит колдун.
- Он не Бобик, - подтверждает Велизарий. – Попроси прощения у Барыса.
- Щас, только шнурки постираю.
Верховный волхв требует, чтобы я прекратил свои дурацкие отговорки.
- У тебя нет выбора – извиняйся!
-
- Похожие темы
- Ответы
- Просмотры
- Последнее сообщение